|
Страница 14 из 15 Осенью я пошел в четвертый класс, и мне снова выдали талоны на дополнительное питание. Дорогу в восьмую столовку приукрасила солнечная осень — над головой качались кленовые ветви, расцвеченные, точно разноцветными флажками, праздничными листьями. Многое я теперь видел и понимал по-другому. Отец был жив, и хотя еще не вернулся, потому что шла новая война, с японцами, это уже не казалось таким страшным, как все, что минуло. Мне оставалось учиться всего несколько месяцев, и — пожалуйста — в кармане свидетельство о начальном образовании. Все растет кругом. Деревья растут, ну, и маленькие люди — тоже, у каждого сообразительности прибывает, и все меняется в наших глазах. Решительно все! Осень стояла теплая, раздевать и одевать народ не требовалось, и тетя Груша выглядывала из своего окошка черным, антрацитовым глазом просто так, из чистого любопытства, тотчас опуская голову,— наверное, вязала. И вообще народу в столовке стало меньше. Никто почему-то не толкался в тот час. Я спокойно получил еду — опять славная, во все времена вкусная гороховица, котлета, компот,— взялся за ложку и, не оглядываясь по сторонам, бренчал уже о дно железной миски, как напротив меня возник мальчишка. Война кончилась, слава богу, и я уже все забыл — короткая память. Мало ли отчего мог появиться тут пацан! Я совершенно не думал о таком недалеком прошлом. На виске у мальчишки вздрагивала, пульсировала синяя жилка, похожая на гармошку, он смотрел на меня очень внимательно, не отрывая взгляда, и вдруг проговорил: — Мальчик, если можешь, оставь!
|
